Эссе Ивана Белоногова о том, почему жизнь — это «+1», а само «+1» — это ницшеанская ценность, отличная от ценностей традиции и прогресса.
Есть такое замечательное течение в философии — прагматизм. Уильям Джеймс — его основатель. А ещё Уильям Джеймс был другом Анри Бергсона. Того самого «виталиста», который стал причиной одной из первых пробок в Нью-Йорке. Кроме того, он написал замечательное предисловие к книге Уильяма Джеймса. И, дабы жизнь этого текста сразу начиналась с «жизни», начнём с того, что зададимся вопросом, ответ на который, быть может, дал в этом предисловии Бергсон: «Как соотносятся определения жизни и жизнь?». Или, быть может: «Какое значение для жизни имеет её определение?». Можно сразу ответить — иногда никакого. Ведь, что значит имя? Роза будет пахнуть розой, хоть розой назови, хоть нет. И, если это верно, то этим роза отличается от корабля. Ведь тот, в зависимости от названия, плыть будет по-разному. Если, конечно, доверять приметам.
Эта ирония здесь не случайна — она призвана напомнить о том, что вот, в смысле «вот», — слова. Они играют какую-то роль. Быть может, есть вещи, которые существуют и гуляют сами по себе. А есть такие, которые зависят от того, верят в них или нет. Эти вещи меняются от того как в них верят, от того как представляют их те, кто в них верит. Люди, по-разному определяющие жизнь, живут разной жизнью — одни ходят в церковь, другие читают научные книги, третьи стараются, чтобы их время было наполнено приятными впечатлениями, а что делают четвёртые… Ведь от слов и определений зависит то, как мы дробим мир. А также то, раздроблен ли наш мир или за всеми различиями непрерывен.
Так мы добираемся до важной оппозиции — дискретное и континуальное. Или раздробленное и непрерывное. Мир, что дан нам — каков он в этом плане? Он един или множественен? Судя по всему — и то, и то. Единство может дробиться, оставаясь при этом целым. Конечно, дробится мир не только лингвистически, но и практически, путём выделения объектов для совершения с ними действий. Но существует взаимодействие между словами и вещами, где изменения каждой из сторон вызывает изменения другой.
Исследуя вегетативную душу Аристотеля, Дэниел Деннет замечает, что «она есть принцип организации; это форма, а не материя». То есть, камень, как и цветок, состоит из атомов, но при этом не проявляет признаки жизни. Разница между живым и неживым не в материи, но в строении. Но рассматривая нечто, мы можем лишь выделить какие-то процессы и уже из них сделать выводы о том, является ли данный процесс знаком жизни или нет. Следовательно, нас интересует возможность выделить процессы, отличающие живое от неживого.
Сперва обратимся к основателю «философии жизни» – Ницше. Что для Ницше есть Жизнь? Это воля к власти. Сие положение комментирует и разъясняет Хайдеггер в «Европейском нигилизме»: «Всякая власть есть власть лишь постольку и до тех пор, пока она больше-власть, т.е. возрастание власти». И также: «Власть способна держаться в самой себе, т.е. в своём существе, только превосходя и превышая, мы говорим: овладевая всякой достигнутой ступенью власти, т.е. самою же собой».
Жизнь – это постоянный рост, причём рост над собой. Если нет роста, то мы имеем дело с чем-то уже-мёртвым. Старость – это не прекращение роста, но его замедление.
Для примера возьмём организм, тело в его биологическом аспекте: клетки постоянно делятся и умирают, причём так, что уже через месяц в организме не остается ни одной «старой» клетки; этот процесс обновления к старости замедляется, но всё равно имеет место. Сам процесс роста можно описать функцией f(x+?) или так называемой функцией «++», как её называют программисты, имея в виду чистое действие прибавления. Эта функция выполняется одновременно для n числа объектов, за счёт существования пространства и находится для каждого из них в уникальной стадии, что значит: каждый растёт по-своему и находится на своей стадии роста. Это вовсе не означает, будто резкий обрыв невозможен – он может случиться: власти можно лишиться, можно потерять часть клеток в результате увечья. И это может повлиять на функционирование этого закона, которому подчиняется всё живое: процесс может ускориться, может прекратиться (смерть в силу тяжести нанесённых ран; отказ от захвата власти в результате разочарования – что будет представлять из себя некое подобие буддистского идеала).
Итак, ++, рост как признак живого. Но рост – это уже второй шаг, ибо рост, тем более внутренний, должен быть ростом чего-то. Перед тем, как нечто сможет расти, оно должно стать целостностью. Следовательно, в более полном виде, наша формула выглядит не как ++, но как +1 или 1+. Присмотримся к ней повнимательней.
+1 – это функция трансгрессии, трансцендентности в том смысле, в каком трансцендентно Dasein – это постоянное переступание собственных границ, постоянный рост за них, постоянный плюс к тому, что когда-то было единицей. К тому, что в другом смысле никогда единицей и не было, ведь любая единица – это множество более мелких единиц. Таким образом, целое или единственное не существует как автономное единство, но лишь обладает границами, гименом, если пользоваться терминами Деррида
Поскольку +1 – это правило, которое выполняется в каждое мгновение жизни, то его стоит рассмотреть, как повторяющуюся последовательность, как Вечное Возвращение ещё одного – один из законов вирусной логики. В виде последовательности это будет выглядеть так: +1 +1 +1 +1 +1 +1 +1….
Что мы можем увидеть при таком процессуальном взгляде? Во-первых, пульсацию – всё живое пульсирует, расширяется и после сужается, растёт и готовится к росту, дышит. Каждый вздох, а за ним лишь пробел, а после новый вздох. Всё живое пульсирует.
«В книге II Марк Аврелий говорит: никогда не надо забывать, что наше pneuma это всего лишь дыхание. <…> И, кроме того, говорит он, это дыхание – иное с каждым вдохом и выдохом. Всякий раз, когда мы дышим, мы теряем часть нашего pneuma и вбираем в себя немного другого pneuma, так что pneuma – никогда не то же самое».
Мишель Фуко.
Так жизнь производит различие. +1 всегда возвращается, но каждый раз это уже нечто другое, в его повторении проносится различие. Такова ещё одна характеристика жизни – различие, что порождает она как процесс, т.е. изменение.
Хотя жизнь – это и не просто изменения как таковые. В ином случае живым мог бы быть и кристалл, который изменяется, разрастаясь по поверхности. Только по этому критерию также невозможно отличить, что именно живо: труп гниёт, разлагается, изменяется. Да, эти изменения являются признаком жизни, но чьей жизни? Это уже не жизнь трупа, ибо он перестал быть целостностью. Это жизнь живущих в нём организмов, сохранивших ещё свою целостность.
Но +1 как правило всего живого, должно быть перенесено и в познание:
+1 – это мировоззренческо-методологическое правило. Функция (f(x+1)) наподобие Вечного Возвращения. Что же он может означать?
+1 – это один с плюсом, больше одного. Ничто не остаётся в одиночестве. Даже, когда рассматривается единичный объект есть ещё один – наблюдатель. И ещё один – универсум.
+1 – это гипотеза о бесконечности воображения. Строя свои ряды объектов, спекулятивные реалисты пользуются правилом ещё одного: субстанции, кости, молекулы, теоремы. Это значит, что любой ряд может быть продолжен. Что всегда можно добавить ещё одного представителя. Придумать еще один термин или концепт. Заметить ещё одного участника. Найти или придумать ещё одну точку зрения.
+1 – указание на то, что всё может быть объектом – у человека есть способность к объективации, умение делать из чего угодно объект. Мы можем рассматривать как объект всё, что угодно, не важно, имеет ли оно протяжённость. Любой объект мы можем мыслительно разделить на множество, а множество сгруппировать в единицу, никогда не полную, всегда растущую. К любому множеству мы можем добавить ещё один член. Всегда.
+1 – это выход из ситуации разрастания структур: трансгрессировав бинарность классического мышления троичными структурами, постмодернисты по инерции стали наращивать четвёртые и пятые элементы, вместо того, чтобы выделить само правило наращивания.
+1. Люди не делятся на два типа, точнее, делятся, и на три вида делятся, и на четыре – они будут делиться на столько разновидностей, на сколько их поделят.
+1 – это напоминание о том, что любая таксономия случайна.
+1 – это закон всего живого: закон деления клеток, роста городов, познания, постоянного желания, капитализма. Это, метафорически говоря, главная функция и цель вируса – ещё один заражённый.
+1 – это ещё и новая ценность, завещанная нам Ницше и Хайдеггером. Отличная и от традиционных ценностей (ценностей прошлого, легитимирующихся за счёт связи с традицией), и от ценностей будущего (как в Новом времени, где прогресс – главная и единственная ценность современности).
Относительно этих двух видов +1 оказывается неким третьим. Такая ценность как жизнь не может быть традицией или прошлым, но не может быть и будущим, не может быть такой ценностью, которую необходимо достичь. +1 существует в настоящий момент как становление единицы двумя. +1 и есть само движение или даже самодвижение. Сохранение своей целостности, продолжение роста, движение – вот новая ценность, новый вид ценности. Смысл традиции возникает за счёт отсылки к некоему золотому веку, некоему прошлому, о котором мы ничего не знаем, кроме той традиции, что осталась от него. Ценность прогресса – это ценность ожидания, чтобы ни было, прогресс принесёт новое, что-то, что будет после него, даёт прогрессу смысл. +1 есть сейчас и всегда. Этой ценности нет необходимости искать свой смысл, ибо она есть сама возможность какого-либо смысла. Ибо если нет ничего, то нет и смысла. И наоборот, как только возникает что-то, развивается во времени, оно – что-то. Оно цело и при этом всегда выходит за свою границу. Так растёт вселенная. Так растёт все, что есть в этом мире живого.
+1 – возможно так стоит понимать слова Ксенократа о том, что душа есть самодвижущееся число. Или, как сформулировано в «Дао-Дэ цзин»:
«Путь рождает Одно,
Одно рождает Два,
Два рождает Три, и Три рождает всю тьму вещей.
Все вещи несут в себе Инь и обнимают Ян,
Пустотное дыхание приводит их к согласию».